Глава первая, в которой мы знакомимся с мэром и несколькими пчелами Глава первая, в которой мы знакомимся с мэром и несколькими пчелами
откуда они, по-твоему, взялись? – Регина нервно глянула в кухонное окно.
– Понятия не имею. Прилетели, – флегматично ответил Сидни и покрепче прижал к опухшей щеке пакет со льдом.
– Сидни, ты всерьез считаешь, что в мой яблоневый сад ни с того ни с сего может прилететь с десяток пчелиных роев? – Регина прошлась по кухне, машинально одергивая блузку. – Я даже подойти туда не могу! А яблоки скоро начнут опадать. И сгниют! Я хочу, чтобы пчел там не было!
Сидни поморщился и передвинул пакет. Щека горела, и, честно говоря, больше всего на свете он мечтал оказаться где-нибудь подальше от своего разгневанного мэра. Например, в больнице, где ему наверняка окажут необходимую помощь, вместо того чтобы мельтешить перед глазами и требовать невыполнимого.
– Мы ведь уже попробовали…
– Ну… признаю, заставить тебя лезть на дерево и сбивать их палкой было не самой удачной идеей… Но нельзя просто сидеть и ждать, когда они улетят, – вздохнула Регина и налила себе стакан воды.
Сидни подождал, не нальет ли она и ему водички, но не дождался и робко предложил:
– Может, просто нанять специалистов?
Регина в сердцах грохнула стаканом об стол.
– Ты меня совсем дурой считаешь? Конечно, я первым делом позвонила в службу избавления от насекомых. Но у них полный завал, не успевают принимать заказы. Сказали, что при всем уважении раньше следующей недели приехать не смогут. В «У Бабушки» нашествие тараканов, доктор Вейл жалуется на муравьев. Осталось дождаться саранчи – и вот они, казни египетские, во всей красе.
– А может, это какие-нибудь неправильные пчелы? – Сидни аккуратно снял с пиджака осколок стекла и положил на стол. – Ну там, военные разработки, биологическое оружие… Как в «Секретных материалах».
– Сидни Гласс, я тебя сейчас просто убью, – прошипела Регина. – Убирайся вон.
– Я как раз собирался, мадам мэр: заеду в больницу, попрошу вытащить жала…
– Да уж, а то ты похож на перекошенного медведя. Давай-давай, не отвлекай меня.
– Всего доброго, мадам мэр.
Сидни вышел на крыльцо и усмехнулся, тут же скривившись от дергающей боли. Откуда бы ни взялись пчелы, в ближайшее время Регина Миллс будет заниматься только ими. А значит, у него появится возможность отдохнуть, может быть, даже посмотреть футбол под пиво… Погруженный в мечты о нежданных выходных, он сел в машину и вскоре вырулил на главную улицу, едва разминувшись по пути с автомобилем шерифа.
Эмма Свон притормозила у обочины и перевела дух. Появление полубезумного журналиста, чуть не протаранившего ее своей колымагой, было, мягко говоря, неожиданным.
– Этот город просто сошел с ума, – печально сказала она своему отражению в зеркале заднего вида и вдруг увидела в том самом зеркале неспешно прогуливающегося мистера Голда. Картинка была бы абсолютно идиллической, если бы он не тянул за собой огромный – и набитый битком – мешок для мусора.
Такое поразительное зрелище стоило того, чтобы понаблюдать его из партера, поэтому Эмма выбралась из машины и привалилась к ее теплому боку
– Сделали генеральную уборку в своем магазине? – насмешливо спросила она, когда Голд поравнялся с ней.
– Да, знаете ли, захотелось немного поразвлечься, – туманно ответил тот.
– Вам не трудно с вашей ногой таскать такие тяжести? – с напускной участливостью поинтересовалась Эмма. – Я могу подвезти вас, куда попросите.
– Что вы, что вы, мешок легкий, просто объемный, – вежливо ответил мистер Голд, словно бы пропустив мимо ушей шпильку насчет своей хромоты. – Не стоит беспокоиться.
– Как скажете. – Эмма пожала плечами и вернулась в машину.
Мистер Голд добрался до мусорного контейнера, стоявшего у задней двери заведения Бабушки, покрепче уперся тростью в асфальт, размахнулся и закинул мешок на вершину возвышавшегося из контейнера холма отбросов. В полете мешок слегка приоткрылся и наружу выпала крышка от посылочного ящика с ясно различимым лейблом отправителя – «Ади Хани Фармз»*.
– Кто бы мог подумать, что выйдет так весело… Хорошо быть мной, – тихо сказал Голд и вышел на центральную улицу.
Вдалеке прокатился гром; задул сильный ветер.
Мистер Голд подставил лицо прохладным ладоням ветра и хищно улыбнулся.
– Кажется, дождь начинается…
_______________________________________________
* Одна из крупнейших в США пчеловодческих фирм. Глава вторая, в которой Белль понадеялась на помощь извне и едва не попала в безвыходное положение Глава вторая, в которой Белль понадеялась на помощь извне и едва не попала в безвыходное положение
енри медленно шел по больничной дорожке и изображал лицом ужасное страдание. На самом деле, ничего серьезного – какая-то особо резвая из этих проклятущих пчел ужалила его в кисть, что в совокупности с толикой актерского мастерства избавило его от школы дня на три, не меньше. И он так натурально стонал…
Регина укатила почти сразу, как предъявила его врачу, поэтому Генри считал себя вправе распорядиться оставшимся временем по своему усмотрению. И нет ничего удивительного, что в итоге мальчик забрел в ту зону, которая среди персонала считалась «строго охраняемой». Эта часть больничного парка выглядела запущенной и довольно неуютной. Генри споткнулся об острый камушек и вдруг уголком глаза заметил какой-то отблеск. Это было больничное окошко. В общем-то, в самом факте наличия в больнице подвальных окошек не было ничего удивительного, если бы в этом самом окошке Генри не померещилось бледное лицо. Мальчик опустился на колени и вполз в заросли рододендрона.
Лицо ему не привиделось – это была молодая девушка, куда моложе мамы или Мэри Маргарет. Из-за темных волос ее кожа казалась прозрачной до синевы.
– Привет. Ты кто? – с любопытством спросил Генри.
– Привет. Я – это я, – беззвучно ответила ему незнакомка.
– Что значит «я»? «Я» бывают разные! – опешил Генри. – Поясни.
Девушка ткнула себя пальцем в грудь и четко произнесла губами свое имя: Арабелла Френч.
Генри потерял дар речи. Он слышал мутные слухи про дочь цветочника, и все они сходились в одном: она умерла много лет назад. Это казалось ему странным, потому что – согласно его предположениям – она была той самой красавицей из сказки про Красавицу и Чудовище. Вопрос с Чудовищем, правда, оставался открытым… Вдруг Генри вспомнил о недавнем происшествии с Мо Френчем, которого едва не забил до смерти мистер Голд. Нет, не может быть. Это же… это же мистер Голд. У него и сердца-то нет.
Неподалеку раздался хруст веток. Сюда явно кто-то шел.
– Я – Генри. Я вернусь. Сегодня ночью, – прошептал Генри и сквозанул прочь от окна в сторону ближайших кустов.
Ночь выдалась сырой и ветреной. Мелкое моросящее нечто упекло жителей городка по домам понадежнее нового сериала. Генри пробрался через лазейку в заборе больницы и вскоре уже стоял на четвереньках возле заветного окна. Он включил карманный фонарик на слабую мощность и осторожно постучал в стекло.
– Эй, кто-нибудь дома?
И сразу же с той стороны к окну прилипло давешнее лицо.
– Как ты сюда попала? – сразу перешел к делу Генри.
Девушка пожала плечами.
– Ты сумасшедшая?
Девушка резко замотала головой.
– Тогда почему? – удивился Генри.
– Р-Е-Г-И-Н-А, – с неожиданной злостью ответила девушка.
Арабелла. Ее зовут Арабелла, – напомнил себе Генри и наклонился ближе, чтобы лучше видеть, что она ему скажет.
Надо сказать, что многоуважаемая мадам мэр не первый год урезала бюджет городской больницы, поэтому денег, выделяемых на ремонт, хватало – в лучшем случае – на покраску. Доктор Вейл периодически взывал к совести мэра, но Регина оставалась глуха. И сегодня больница ей отомстила.
Прогнившая рама внезапно затрещала, и Генри с коротким вскриком ввалился в крохотную камеру. Арабелла едва успела его подхватить.
– Ну и дела… – протянул мальчик, с трудом разжав сведенные пальцы, чтобы отставить раму в сторону. – И что теперь делать?
– Бежать! – выдохнула ему в ухо Арабелла. – Я тут уже насиделась на сто жизней вперед. Поможешь?
– Подсади меня, – попросил Генри.
Снова оказавшись наверху, он помедлил – а вдруг она все-таки сумасшедшая? Но вряд ли бы Регина стала запирать настоящую сумасшедшую, скорее, она бы сделала ее своим секретарем. Так что Генри решительно повернулся и протянул Арабелле руку.
– Тяни, тяни сильнее, – прохрипела та, усердно помогая себе ногами. – Еще чуть-чуть… Ох, черт!
– Что такое?
– Кажется, я застряла.
Генри был бы рад сказать, что это из-за того, что кто-то слишком много ест, но девушка была такой худенькой и миниатюрной, что это была бы откровенная неправда. Однако, учитывая, что он ее уже наполовину вытянул, бросать дело на полпути было бы, по меньшей мере, неэтично.
– Погоди!
Он покрепче уперся ногами в стену по бокам от окна и дернул изо всех сил.
Арабелла вылетела из окна, как пробка из бутылки, и проскользила по мокрой траве в пресловутые кусты. Генри помог ей подняться.
– Идем. Я знаю тут одну лазейку в заборе.
– А потом что? – внезапно спросила Арабелла.
– Ну… в лесу есть хижина, там никто не живет… А потом я расскажу Эмме. Она точно что-нибудь придумает. Операция «Кобра».
Девушка неуверенно кивнула и последовала за Генри.
– Сиди тут. Я вылезу из кустов и посмотрю, нет ли кого поблизости. А потом провожу тебя до хижины.
Генри задом выбрался из зарослей боярышника и вдруг наткнулся на палку. При ближайшем рассмотрении палка оказалась тростью, которая одним концом упиралась в асфальт, а другим крепилась к мистеру Голду – не к ночи будь помянут.
– Здрассьте, – обреченно выдохнул Генри, чувствуя, что с этого момента начинаются Большие Неприятности.
– Доброй ночи, Генри. Славная погодка, не так ли? – мистер Голд опасно улыбнулся, и Генри уже начал в уме сочинять адекватное объяснение происходящему, как вдруг…
– Генри, я устала там сидеть, там крапива, – пожаловалась Арабелла, выползая из кустов. – И холодно. Давай уже…
И осеклась.
«Конец, – подумал Генри. – Меня запрут дома до совершеннолетия».
«Конец, – подумала Арабелла. – Сейчас меня развернут и отправят обратно в эту чертову клетку!»
А что подумал мистер Голд, никто не узнал. И не потому, что он был очень умный и вежливый.
Он просто увидел Белль. Глава третья, в которой Генри и шериф Грэм занимались следопытством и чуть-чуть не уронили мистера Голда (ладно, все же уронили) Глава третья, в которой Генри и шериф Грэм занимались следопытством и чуть-чуть не уронили мистера Голда (ладно, все же уронили)
рэм часто задавал себе вопрос: почему его назначили шерифом, а не, скажем, лесничим? Он бы прекрасно справился с этой ролью, и это было куда интереснее, чем сверкать направо и налево звездочкой в городе, где никогда ничего не происходит. Даже семейных ссор. Да и, учитывая, как много времени он проводил в приюте для животных, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, какая работа ему по душе.
Насвистывая себе под нос и сметая автомобильной щеткой снег со служебной двери – сейчас она была заметена наполовину, и от надписи на табличке оставалось лишь жалкое «посторонним в…», – Грэм краем глаза заметил идущего по опушке Генри Миллса в надвинутой на уши шапчонке.
– Эй, малец, ты далеко? – окликнул он мальчишку.
Тот присел от неожиданности, но увидел, что это всего лишь шериф, и заметно обрадовался.
– Я хочу посмотреть на следы. Нам в школе задали, – крикнул он в ответ.
– Помочь тебе? – неожиданно для себя самого предложил Грэм.
Мальчишка радостно закивал.
– Ну, показывай, что за следы тебе нужно посмотреть? – сразу же спросил Грэм, как только присоединился к Генри.
– Вот как раз об этом я все время сам себя спрашиваю, – вздохнул тот. – Нам сказали найти следы и определить. В этом весь вопрос: чьи следы?
– Ну, вот эти, например, – шериф показал на снег прямо перед собой. – Что ты тут видишь?
– Следы, – сказал Генри. – Отпечатки лап! – Генри даже подпрыгнул от волнения. – Ой, шериф, это что, волк?
– Возможно. – Грэм неопределенно помахал рукой.
– А я уже видел такие. Возле дома. И возле задней двери «У Бабушки», – довольно сообщил Генри. – А что, это значит, что волк ходит по городу, да? И заглядывает в окна, да? Он ищет Красную Шапочку, правда?
– Не знаю, Генри, слишком много вопросов для пары следов. – Грэм присел на корточки, огляделся, затем выпрямился и махнул рукой в сторону леса. – Следы уходят туда. Тебе нужно их просто нарисовать или посмотреть, куда они ведут?
– Конечно, посмотреть! – мигом ухватился за оговорку Генри.
– Тогда иди за мной.
Грэм замолчал и зашагал по следу. Мальчишка помедлил, а потом пустился вприпрыжку, да так, что обогнал его и теперь трусил рядом со следами, поминутно оглядываясь.
– Смотрите! – вдруг воскликнул он, остановился и нагнулся к земле.
Отпечатки звериных лап теперь перекрещивались с отпечатками человеческих. В смысле ног. Вполне себе человеческих ног в щегольских ботинках.
– Ну, похоже, не только мы с тобой по утрам гуляем по лесу, – усмехнулся Грэм.
– А если это оборотень? Он по утрам превращается в человека, а ночью бродит, как зверь. Чьи это ботинки, как думаете?
– Я бы сказал, мистера Голда, – решил Грэм, присмотревшись. – Но вряд ли он оборотень. А был бы оборотнем – так лисой какой-нибудь…
– А лисьи следы вы тоже видите? – Неугомонный мальчишка так и прыгал вокруг, норовя затоптать то, что еще можно было разглядеть на снегу.
– Да никаких я следов уже не вижу! Не мельтеши! – в сердцах воскликнул Грэм.
Генри от неожиданности подпрыгнул, потом уставился на что-то за плечом Грэма – и подпрыгнул еще разик.
– Волк! Во-олк! – он ткнул пальцем.
Грэм обернулся, словно бы уже зная, что там увидит – волка с разноцветными глазами, которого встречал уже несколько раз и который не то предостерегал от чего-то, не то пророчил. Грэм отшатнулся прочь и наткнулся на что-то мягкое.
Мягким оказался мистер Голд, так и севший в занесенный снегом кустарник. Впрочем, мало кто мог бы назвать его мягким, что в физическом, что в душевном смысле. Особенно, когда к нему комплектом прилагалась штыковая лопата.
– Ой-ой, значит, вы не оборотень! – обрадовался Генри, про которого Грэм, честно говоря, и забыл.
– Полагаю, нет, – сдержанно отозвался Голд, барахтаясь в снегу и безуспешно пытаясь выбраться.
Поняв, что у Голда ничего не получится, Грэм протянул ему руку и помог подняться.
– А может, вы лиса? – не унимался Генри. – Шериф подумал…
– Думаю, тебе уже хватит материала для школьного задания, – перебил его Грэм. – Беги домой.
– Да, беги малыш. Играй, пока играется, – напутствовал его мистер Голд.
И хотя это была фраза совсем из другой сказки, Генри послушался. Он вернулся домой и по памяти изобразил след волка, потом подумал – и добавил след ботинка мистера Голда. А над следами нарисовал лису с лопатой и в фартуке. Ему было немного жаль, что насчет волка все осталось так непонятно. Но мисс Бланшард все равно похвалила его работу.
Еще Генри жалел, что так и не узнал, ни о чем говорили шериф и мистер Голд, ни зачем мистеру Голду понадобилась лопата. Глава четвертая, в которой Джефферсон едва не теряет голову, а Пейдж закрепляет Глава четвертая, в которой Джефферсон едва не теряет голову, а Пейдж закрепляет
адо сказать, что сохраненная память мало помогала Джефферсону, когда он смог наконец выйти из дома. Честно говоря, большую часть времени он просто слонялся по округе, разглядывая вблизи здания, которые до сих пор наблюдал лишь издалека. Ему не было нужды что-либо покупать: в его ненавистном доме был огромный запас продуктов и всяческих хозяйственных мелочей. Не то ее Темнейшество, не то само проклятье, не то оба сразу надежно позаботились о том, чтобы он не подох с голоду и не превратился в дикаря.
Сначала он гулял по лесу, но постоянно ловил себя на том, что ждет – вот-вот из-за куста выпрыгнет с криком: «Папа, я тебя нашла!» его маленькая Грейс… Пейдж. Поэтому он перестал ходить в лес.
Постепенно Джефферсон заметил, что слоняется не просто так, – он словно бы нарезал круги вокруг коттеджа, где счастливо жила со своими-чужими родителями его-не его дочь. Тогда он понял, что если и не полностью сошел с ума за время заточения в Стране Чудес и двадцати восьми лет жизни извне, то нынешний бег-по-кругу лишит его последних крупиц разума. И остановился.
Место он выбрал не самое удачное – школьный двор. Вокруг бегали и галдели чьи-то дети, в небе гомонили птицы, и от этого непривычного шума некуда было деться. Поэтому Джефферсон сел на скамейку в уголке, спрятал уши в воротник, пальцы – в рукава и понадеялся, что шериф Свон со своей бешеной мамашей его не узнают. А он пока поймает разбежавшиеся мысли и, может быть – может быть – вернется в дом.
– Как дела? – раздался совсем рядом девчачий голосок.
– Не очень как, – угрюмо отозвался он, нехотя всплывая из разноцветных рваных лент своих мыслей.
– Это очень грустно, – не отставал голосок. – Можно, я на вас посмотрю?
Джефферсон поднял голову и увидел сидящую рядом Грейс… Пейдж… его девочку. Никто не знает, каких усилий ему стоило не броситься душить ее в объятьях. Но улыбку – широкую, как поля сомбреро, улыбку – он утаить не смог.
– Вот так гораздо лучше, – девочка улыбнулась в ответ. – У вас был такой вид, как будто у вас сегодня день рождения, а вам не подарили подарок.
– Вообще-то… вообще-то у меня сегодня день не-рождения. И, кажется, подарок я уже получил…
– День нерождения? Ой, я что-то такое помню…
– А тебя разве не учили, что нельзя разговаривать с незнакомцами? – вдруг спохватился Джефферсон. Ладно он, но мало ли в округе… троллей.
– Учили, конечно, – кивнула Грейс… да Пейдж же! – и как вас зовут?
– Джефферсон.
– А меня – Пейдж. Видите, теперь мы знакомцы. А еще мне кажется, я вас уже где-то видела. И не раз. Я вообще-то редко с кем-нибудь так знакомлюсь. – И она потупилась, болтая ногами.
А Джефферсон сидел и не знал, что сказать. Кругом галдели птицы, гомонили дети, и только у него язык присох к нёбу, как будто снова голову…
– Простите, вам холодно? – снова отвлекла его от мыслей Пейдж. Он удивленно посмотрел на нее – девочка указала пальцем на его шарф. – Весна же…
– Ах, это. – Джефферсон замялся. – Это… я боюсь позабыть где-нибудь голову.
– Да бросьте. – Пейдж почему-то обиделась на него, и от этого он сам почувствовал обиду. – Я не маленькая, чтобы рассказывать мне такие сказки.
– Это правда! – вырвалось из самого его сердца. – Однажды кое-кто ее чуть не утащил!
Он схватился было за шарф, чтобы показать ей шрам, но вовремя одумался. Что он делает? Что творит?! Еще перепугает ее до смерти! Еще чего не хватало! Ох, и болван же ты, Джефферсон. Самое место тебе в доме на отшибе, в глуши, пока чего-нибудь не учудил…
– Что это? – Пейдж все же заметила слегка неровную линию на его шее. Глазастая. Родная. Моя-не моя…
– Ну, я же тебе говорил, а ты не верила, – тихо ответил он и приготовился дать деру, если Пейдж вздумает поднять крик.
Но Пейдж не закричала. Вместо этого она как-то очень серьезно посмотрела на него и зарылась в свою школьную сумку, но вскоре вынырнула, разочарованная.
– Послушайте, завтра вы ведь здесь будете, да?
И он хотел бы ответить: «Нет, нет, ни за что, иначе я сойду с ума, иначе меня посадит шериф, иначе меня заподозрят незнамо в чем, иначе я просто не выдержу», но под пытливым взглядом этих чудесных глаз смог только и прошептать:
– Да.
Пейдж встала со скамейки.
– Джефферсон, – торжественно произнесла она. – Я, Пейдж, обещаю помочь вам.
И улетела. Будто ветром сдуло.
Он еще немножко посидел, потихоньку привыкая к пустому месту рядом с собой, а потом побрел обратно в свой дом.
На следующий день он никак не мог попасть на школьный двор, потому что там маячила Мэри Маргарет, а у него до сих пор от крокетного молотка болела спина, да и… то, что пониже, помнило ее сапог. Измаявшись ожиданием, Джефферсон ушел. А когда вернулся, двор был пуст. Ни детей, ни птиц. Только на памятной скамейке что-то лежало.
Это была придавленная камушком вязаная шапочка с завязками и вложенной запиской.
«С новым днем нерождения. Не теряйте голову. Пейдж». Глава пятая, в которой Генри встречает оборотня Глава пятая, в которой Генри встречает оборотня
айденные следы вкупе с виденным в лесу волком и таинственной смертью шерифа не давали Генри покоя. Настолько не давали, что он пошел к матери – настоящей матери – чтобы поделиться с ней своими подозрениями и соображениями.
– Эмма, как ты думаешь, мог волк из сказки про Красную Шапочку быть оборотнем? – спросил он с ходу, как только вбежал в участок.
– Ммм… – рассеянно отозвалась Эмма.
– Ну же, «Операция: Кобра», – напомнил Генри.
– Да… Да, слушаю. – Эмма оторвалась от бумаг и с хрустом потянулась. – Волк-оборотень… почему нет? А зачем ты спрашиваешь? – насторожилась она.
– Понимаешь, шериф сказал, что Голд не может быть волком, разве что лисой, и я видел их одновременно…
– Кого? – не поняла Эмма.
– Ну, волка и мистера Голда. А про лис в книге ничего не сказано, и я подумал, может, он все-таки волк… только маленький.
– Погоди-погоди, ты говоришь, здесь в лесу видел волка?
– Да, и в городе тоже. Мы с шерифом…
– Так. Больше в лес ни ногой, – жестко приказала Эмма. – Это может быть опасно. Пойду позвоню в службу охраны природы. А ты возвращайся-ка домой, пока Регина не забила тревогу.
Генри вздохнул и поплелся восвояси. Очень трудно убедить взрослых в своей правоте, когда тебе всего десять, а единственное доказательство – книжка со сказками. Стоп. Доказательство. Это же то, что нужно!
– Если Эмма своими глазами увидит настоящего оборотня, она точно поверит. По-моему так, – бормотал Генри себе под нос по дороге. – А как можно поймать оборотня? В западню. Только это должна быть глубокая западня. И нужна приманка.
За рассуждениями он незаметно для себя дошел до дома и обнаружил, что Регины нет. На столе лежала записка «Лазанья в микроволновке – разогрей и съешь. Учи уроки. Буду поздно, мама». Генри пожал плечами и залез в микроволновку. Лазанья выглядела и пахла невероятно аппетитно. Оборотню наверняка тоже понравится, осенило Генри. Он затолкал контейнер с ужином в рюкзак и порысил в сторону леса. Конечно, рыть настоящую западню в его планы не входило, поэтому он просто искал яму поглубже, и вскоре нашел то, что нужно, неподалеку от Старого моста. Огромная упавшая сосна выворотила большой пласт земли, оставив колодец глубиной метра в два с глинистыми краями. Генри присел на корточки, достал контейнер, приоткрыл его и, сунув внутрь нос, вдохнул аромат соуса.
– Надо бы проверить, вдруг она не такая вкусная, какой кажется, – рассудил Генри вслух, обтер руки об куртку и откусил кусочек… и еще… и еще… – Ладно, вроде вкусная… ммм… надеюсь, оборотню хватит половины лазаньи, чтобы приманиться.
Генри с сожалением перевернул контейнер, вытряхнул остатки лазаньи на дно ямы, потом натаскал веток и опавших листьев, как смог замаскировал яму и отправился домой, решив проверить западню с утра пораньше, перед школой.
Спустя несколько часов, когда день уже потихоньку убирался восвояси, Руби шагала по лесной тропинке к Старому мосту. Сегодня она выпросила у бабушки выходной и уже успела выгодно им распорядиться, согласившись пойти на свидание с Сэмом… нет, Сэм был в прошлый раз, значит, с Питером. Чтобы потянуть время и чуточку опоздать, она дала небольшой круг. Вдруг ее ноздри уловили странный запах. Странный и приятный. Тянуло откуда-то сбоку, в стороне от моста. Лазанья – определила Руби, – совершенно точно куриная лазанья с горошком и белым соусом. Но почему в лесу? А вдруг это… Питер решил устроить ей сюрприз? Пикник!
– Боже мой! – просияла Руби.– Питер, я уже иду! Ау! Я уже пришла!
Запах становился все сильнее и сильнее, пока наконец…
Чебурррах!
– Ой! – взвизгнула Руби.
– Крак! – сказал каблук.
– Чавк, – сказала лазанья.
Свидание, определенно, состоялось.
Уроки никак не давались Генри – в основном, потому что его голова была забита оборотнем, лазаньей и западней. Спустившись на кухню за лимонадом, Генри вдруг подумал, что совсем забыл поставить для оборотня воду – тому же наверняка захочется пить после лазаньи! Это решило исход дела, и десять минут спустя Генри уже мчался к опушке. На всякий случай он прихватил с собой моток веревки, чтобы было чем заарканить оборотня.
Сперва он думал, что, конечно, никакого оборотня там не окажется; потом стал думать, что нет, наверно, окажется; когда же он подходил к западне, он был в этом совершенно уверен, потому что услышал, как тот вопит!
В эту минуту Генри с особой отчетливостью вспомнил, что ему десять лет, а взрослым наверняка хватит и того, что он покажет им оборотня. И пусть уж сами его вытаскивают.
Поэтому он развернулся и понесся в сторону офиса шерифа, сверкая пятками.
– Эмма! Т-там!.. – выдохнул он на пороге и согнулся пополам, чтобы восстановить дыхание.
– Генри, что с тобой? Почему ты не дома? – Эмма, по-видимому, как раз собиралась уходить.
– Там… оборотень!
– Что-о?!
– Оборотень. Ну, такой… с хвостом и зубами, – Генри попытался изобразить руками, но не преуспел.
– Ты ходил в лес, – мгновенно догадалась Эмма. – Я же запретила…
– Да, но он там. Идем, пожалуйста, идем, пока он не сбежал.
Эмма вздохнула, проверила, на месте ли пистолет, и, рассудив, что Генри она может отругать и потом, пошла за сыном. Уже на подходе к западне стало ясно, что что-то не так. Слишком уж крики были… человеческие.
– Помоги-и-ите! – голосил кто-то.– Пи-итер! Кто-нибудь! Ау-у!
– Превратился, – восхищенно прошептал Генри.
– Это вряд ли, – мрачно заметила Эмма. – Жди меня тут.
И решительно полезла сквозь кустарник. Минуту спустя она вынырнула и поманила сына за собой. Генри в предвкушении склонился над ямой – и отшатнулся, заливаясь краской.
– Это Руби? – тихо спросил он. Эмма кивнула.
– Генри-и! Эмма-а! – донеслось из ямы. – Вытащите меня-я!
Генри снял с плеча моток веревки и виновато протянул его маме.
Руби была мокрой, грязной, хромой и измазанной в лазанье.
– Дурацкая яма! – кипятилась она. – И свидание пропало. Хотя… этот Питер должен был слышать, как я кричала, но не подошел. И черт с ним. Эмма, ты просто не представляешь, как ты вовремя, а то бы я осталась тут ночевать. Генри, ты чего такой смурной?
– Очередная идея провалилась, – ответила за него Эмма. – Во всех смыслах.
– Да? Ну ладно. Не переживай, Генри, у тебя все получится.
– Наверное, – вздохнул мальчик и подал Руби руку – идти со сломанным каблуком той было явно трудновато. – Скажите, а вы верите в оборотней? Глава шестая, в которой у Лероя был день рождения, а Мэри Маргарет едва не улетела на луну Глава шестая, в которой у Лероя был день рождения, а Мэри Маргарет едва не улетела на луну
естра Астрид застала Лероя не в самом приглядном виде: он сидел на пирсе возле своей потрепанной яхты, свесив ноги вниз и обнимая бутыль с дешевым виски.
– Я так и думал, – бубнил он себе под нос. – Всем наплевать. Никому нет дела.
– Что случилось? – участливо спросила Астрид, трогая Лероя за плечо. – Тебя кто-нибудь обидел?
– Я сам себя обидел, – уныло отозвался Лерой и уставился на волны, облизывающие столбики пирса. – Когда появился на свет.
– У тебя поэтому такой грустный вид?
– Грустный? Отчего это мне быть грустным? Сегодня же мой день рождения. Самый лучший день в году!
Лерой глубоко вздохнул, пнул бок яхты и приложился к бутылке.
– Твой день рожденья? – изумилась сестра Астрид.
– Конечно. Разве не заметно? Я праздную. Веселюсь вовсю. – Лерой снова душераздирающе вздохнул и потянул было бутылку ко рту, но на полпути остановился. – Не обращай внимания, сестренка. Все же не могут. А некоторым и не приходится. Тут ничего не попишешь. Я не жалуюсь, но так оно и есть.
Этого Астрид уже не вынесла.
– Посиди тут, – попросила она и ловко изъяла у Лероя бутылку. – Я скоро!
И со всех ног помчалась домой. Около общины она столкнулась с Мэри Маргарет – та только что кончила беседовать с матерью-настоятельницей.
– Ой, Мэри Маргарет, – обрадовалась Астрид, – тебя-то мне и надо! Представляешь, я только что от Лероя – у него сегодня день рождения, а его никто не поздравил. И ему очень грустно. Я подумала, что после всего… ну, он так нам помог… обязательно нужно его отблагодарить. Настоятельница наверняка согласится, ведь если бы не Лерой, мы бы оказались на улице. Я хочу устроить ему настоящий праздник – с пирогом, с подарками… Ты поможешь?
– С радостью, – горячо согласилась Мэри Маргарет, как только иссяк словесный поток.
Но на деле ее помощь оказалась не так уж нужна: монахинь было много, они трудились весело и слаженно, и Мэри Маргарет почти не пришлось ничего делать. А ей тоже хотелось подарить Лерою что-нибудь необычное – как ни крути, это он помог сломать лед между ней и остальными жителями после всей этой истории с Дэвидом. Однако все было уже готово, а пока ничего толкового не придумывалось.
Сестра Астрид привела недоуменно упиравшегося Лероя в общину. Завязать себе глаза он так и не позволил, поэтому с изумлением разглядывал стол, уставленный тарелками с сэндвичами, салатами и пуншем.
– Поздравляю с днем рождения, – улыбнулась Астрид, и все вокруг захлопали в ладоши.
– Это для меня?
– Конечно, Лерой.
– С моим днем рождения?
– Да.
Лерой помолчал, попыхтел, потом растроганно насупился… а потом широко и радостно улыбнулся.
– Тогда что стоим, сестренки? Давайте праздновать!
Мэри Маргарет вяло ковыряла вилкой в салате, краем уха слушая, как Лерой рассказывает Астрид про путешествие на яхте. Незаметно разговор сместился на вновь появившихся в Сторибруке светлячков, и она мысленно согласилась с Астрид, что огни в ночном небе – это очень красиво. Хотя светлячки и не такие яркие, как фейерверки… Мэри Маргарет медленно подняла голову. Идея подарка вспыхнула, как бенгальский огонь.
Фейерверки, запускавшиеся на Четвертое июля, хранились в небольшом сарайчике, ключи от которого, насколько знала Мэри Маргарет, имелись у мэра и шерифа. И если к Регине Миллс она бы не пошла даже под страхом смертной казни, то к Эмме направилась без рассуждений.
– Еще раз, зачем тебе ракеты? – нахмурилась Эмма.
– Не все. Одна, может, парочка, – поспешила ее успокоить Мэри Маргарет. – Хочу, чтобы Лерой запомнил свой день рождения. Ты все проконтролируешь, мы запустим ракеты за городом…
– А Регина? Ей это наверняка не понравится… – задумчиво протянула Эмма. – Хотя, ты знаешь… Под мою ответственность! – решительно закончила она.
Сарайчик стоял на окраине города неподалеку от общины монахинь и был на самом деле довольно ветхим. Единственное, что там было крепкого, – это замок, который Эмма не без труда открыла (замок проржавел и долго не желал проворачивать в себе ключ). Женщины вошли внутрь. В полумраке едва угадывались очертания нескольких больших ящиков. Мэри Маргарет нащупала на стене переключатель и повернула. Свет не зажегся. Тогда она повернула еще раз, и вот этого делать уже не стоило. Переключатель внезапно заискрил. Мэри Маргарет отшатнулась, а вспышка змейкой побежала по проводам, опоясывающим сарайчик изнутри. Пару секунд женщины смотрели друг на друга, а потом в голове у обеих одновременно проскочила простая и очевидная мысль: «Искра + фейерверки = большой бадабум».
– Сходили за ракетами, – выдохнула Эмма, захлопывая дверь и приваливаясь к ней спиной.
– Это точно, – согласилась Мэри Маргарет.
Потом они снова переглянулись – и пустились бежать. Потому что в сарае было несколько ящиков с ракетами.
– А где Мэри Маргарет? – спросил сытый и резко подобревший Лерой, оглядываясь. – Она же только что была тут.
– Не знаю. – Астрид тоже завертела головой.
И тут совсем рядом громко бахнуло, а следом в мягкие синие сумерки взлетели прекрасные яркие цветы. Шутихи, вертушки, салюты, фонтаны, римские свечи – небо мельтешило разноцветными огнями.
– Вот это да… что это? Откуда? – Лерой выбрался из-за стола и пошел на улицу, чтобы лучше видеть.
Монашки высыпали следом.
– Смотри! – Астрид показала на подъездную дорожку. По ней брели запыхавшиеся шериф Свон и Мэри Маргарет.
Дойдя до толпы, они остановились и оглянулись на небо.
– С днем рождения, Лерой, – тихо проговорила Мэри Маргарет, но ее все услышали.
Эмма тоже стояла и смотрела в небо и старалась отогнать мысли о том, как она будет объясняться с Региной, и что неплохо бы вызвать пожарных… Но пусть все это будет позже, а пока можно просто стоять и смотреть.
А ракеты все взлетали и взлетали. Глава седьмая, в которой Эмма Свон появляется в Сторибруке, а шериф принимает ванну Глава седьмая, в которой Эмма Свон появляется в Сторибруке, а шериф принимает ванну
валилась эта Эмма на мою голову! – кипятилась Регина. – Жили себе без нее, и прекрасно жили!
– Угу, – поддакнул Грэм, – просто чтобы обозначить свое присутствие.
– Нет, ты подумай! Мисс Бланшард нужно поменьше думать о чужих детях и начать уже задумываться о своих! Если бы не она, Генри никогда бы не пошел на такую авантюру. Он ведь тихий, спокойный мальчик.
– Угу. – Реплики Грэма не отличались разнообразием.
– И вообще. Десять лет Эмма Свон не вспоминала о ребенке, а тут вдруг прорезался материнский инстинкт! Вот что, – и Регина повернулась к скучающему на диване шерифу, – ты должен подобраться к ней поближе. Если понадобится – изобрази неземную страсть. Узнай, надолго она тут, и какие у нее планы насчет Генри. Я хочу подстраховаться.
– Угу… – привычно начал Грэм. – Что? Ты хочешь, чтобы я…
– Не развалишься, – отрезала Регина. – Внешне она вполне привлекательна, так что… дерзай.
– А… а ты? – выдавил из себя наконец Грэм, переварив план Регины.
– Переживу, – махнула та рукой.
– А потом?
– А потом я выставлю ее из города, и все будет как раньше.
Грэм покивал для вида и вымелся вон.
Как раньше. Он никогда не задумывался, что же такое это «как раньше», но теперь точно понял, что оно ему не нравилось. Нет, Регина была страстной женщиной, ему было хорошо с ней… но эта девушка… она была как глоток свежего воздуха. И теперь он должен сделать так, чтобы она уехала. Это было чертовски несправедливо.
Грэм долго не знал, как подобраться к Эмме, такой вроде бы простой и «своей в доску». В порыве отчаяния он даже предложил ей должность помощника шерифа – когда стало ясно, что уезжать из города она пока не собирается. Но это все было не то.
Поэтому в один не самый прекрасный день Грэм обнаружил себя на пороге квартиры мисс Бланшард без малейшей мысли о том, что делать дальше.
– Эээ… добрый день, – выпалил он, когда дверь открылась, и на него с удивлением посмотрела Мэри Маргарет. – Я… просто хотел проведать… как вы тут. Вы очень помогли мне с тем пациентом.
– Я? – невольно удивилась Мэри Маргарет. – Но я только…
– Вы обе очень помогли следствию, – перебил ее Грэм. – Спасибо.
– Оу… – весьма глубокомысленно протянула Мэри Маргарет. – Эмма, это к тебе.
И быстро цапнула сумочку, явно намереваясь протиснуться мимо шерифа к выходу.
– Куда ты? – раздался довольно сонный голос, и к двери подтянулась недоумевающая Эмма.
– Ну… я тут вспомнила об одном важном деле. Вдруг. – Мэри Маргарет улыбнулась и выскочила за дверь.
Эмма вздохнула и вперилась в шерифа.
– Какими судьбами? Я вроде ничего не нарушала…
– Нет-нет, я всего лишь хотел убедиться, что вы нормально устроились.
– Я отлично устроилась, – отрезала Эмма. – И если вас послала мадам мэр…
– Что вы! Я проходил мимо… и пойду, пожалуй.
Никогда еще Грэм не чувствовал себя таким дураком. Глупым, беспомощным дураком, не способным и двух слов связать.
– Единственное, кран в ванной заедает, – неожиданно вздохнула Эмма. – Вода течет тонкой струйкой и едва теплая. Мэри Маргарет говорит, что все дело в трубах – они такие старые, что им место в музее, а не в доме.
– Я могу посмотреть! – оживился Грэм. Не то чтобы он разбирался в сантехнике, но раз уж нашелся повод задержаться… – У вас есть инструменты?
Эмма посмотрела на него с интересом.
– А вы разносторонняя личность. И закон охраняете, и краны чините. – Это прозвучало почти как сарказм, но затем Эмма пожала плечами и махнула рукой в сторону ванной комнаты. – Проходите, что уж там – вдруг и правда почините. А инструменты я сейчас принесу.
Грэм уверенно шагнул в квартиру, скинул куртку на барную стойку и прошел в указанном направлении, слабо представляя, как теперь выкручиваться из этой щекотливой ситуации.
Сам кран оказался вполне новым, чего нельзя было сказать о трубах: покрытые пятнами ржавчины, с облупившейся краской, они, казалось, готовы были развалиться от неосторожного взгляда, не то что прикосновения. Подумав секунд десять, Грэм решил пока их не трогать – возможно, дело было все-таки в самом кране. Грэм взял ключ и отвинтил гусак*. Внутри тот был густо покрыт бурым налетом, а фильтр на конце оказался почти полностью забит камушками.
– Видите, – Грэм показал фильтр Эмме, привалившейся к косяку за его спиной, – поэтому вода и не течет. Сейчас я все прочищу, и посмотрим, станет лучше или нет.
Девушка кивнула и посторонилась. Держа гусак так, чтобы с него не капало на пол, Грэм донес его до кухонной раковины и как следует промыл.
– Сейчас поставлю и пущу воду. – Он снова собрал кран, подкрутил ключом и повернул вентиль.
Из щели между фильтром и гусаком во все стороны ударили тугие струи, окатив всю ванную, включая склонившегося над краном Грэма и не успевшую увернуться Эмму.
– Что за!.. – Грэм судорожно завернул вентиль. Он был мокрым с ног до головы, даже с волос капало.
– Это что, теперь так всегда будет? – скептически спросила Эмма, вытирая лицо полотенцем. – Ну спасибо, удружили.
– Погодите… должно быть, я забыл поставить в фильтр одну из прокладок. Сейчас все исправлю.
Грэм встал на колени и осмотрел пол. Черное резиновое колечко обнаружилось возле ножки ванны.
– Попробуем еще раз, – сообщил он, снова завинчивая фильтр. – Только отойдите подальше. На всякий случай.
На сей раз все прошло отлично. Вода исправно шипела и пузырилась, разбиваемая сеткой фильтра, и мимо ничего не брызгало.
– Надо же, у вас получилось, – улыбнулась Эмма. – Спасибо. Посидите тут, я принесу полотенце и что-нибудь из одежды.
– Да не стоит… – начал было отнекиваться Грэм, но вовремя сообразил, что теперь можно с полным правом задержаться в гостях и узнать о мисс Свон побольше.
Часом позже, сидя в гостиной завернутым в плед, болтая с Эммой Свон и попивая горячий чай, Грэм подумал, что не зря взялся за ремонт этого дурацкого крана. И дело было вовсе не в задании Регины, о которой он, честно признаться, и не вспоминал все это время.
Ему просто очень понравилась Эмма. Понравилось сидеть тут с ней, смотреть на нее и чувствовать себя живым, как никогда прежде.
Как будто у него есть сердце.
__________________________________________________________________
* Часть смесителя, изогнутая трубка, из которой, собственно, и льется вода. Глава восьмая, в которой Август и Генри организуют экспедицию вдоль границ Сторибрука Глава восьмая, в которой Август и Генри организуют экспедицию вдоль границ Сторибрука
глубине души Генри несказанно радовался, что хотя бы один взрослый воспринимал операцию «Кобра» всерьез. Нет, была, конечно, еще Эмма, но Генри не был дураком и понимал – если бы он не был ее сыном, она бы не стала его поддерживать, а посоветовала бы меньше увлекаться фантазиями. Поэтому на очередную встречу с Августом он шел с воодушевлением. У него был план.
– Зачем тебе это? – несказанно удивился Август, выслушав объяснения.
– Хочу узнать, на какое расстояние сказочные персонажи могут удалиться от города, чтобы не попасть в какую-нибудь неприятность, – простодушно ответил Генри.
– И на ком же ты собрался это проверять? Мы с тобой не подходим, и шериф Свон тоже…
– На Аве и Николасе, они учатся в параллельном классе.
– За что же ты их так не любишь? Если они дойдут до границы, может случиться беда.
Генри почесал кончик носа.
– Во-первых, ничего с ними не случится, мы же будет рядом. А во-вторых, они пытались меня подставить – будто бы я хотел украсть сладости.
– А ты злопамятный, – Август покосился на мальчика. – Не самое лучшее качество для сына спасительницы.
– Я не злопамятный, – насупился Генри. – Но других подходящих кандидатур у меня нет.
– Генри, ты же понимаешь, что в случае чего я окажусь крайним? И твоя мама… обе мамы живьем спустят с меня шкуру.
– Да ничего не случится, – беспечно отмахнулся Генри. – Ну, так я зову их на завтра? Как раз выходной.
Август поморщился и прикрыл лицо ладонью.
– Ладно, зови, – глухо ответил он. – Хотя не понимаю, зачем тебе это. Но если я откажусь, ты все равно их туда потащишь. А так я хотя бы смогу за вами присматривать.
– Тогда в восемь у Старого моста.
Окрыленный успехом, Генри побежал в школу. А после уроков подошел к Аве и Николасу.
– Привет, – бойко начал он. – Ребята, айда со мной завтра погулять по лесу!
– Одним? – испугалась Ава. – Нет, папа нас не отпустит…
– С нами будет Август, не бойтесь. Мы просто пройдем вдоль ручья и обратно. Я слышал, он вроде впадает в озеро. Мы только посмотрим и сразу назад.
– Гулять по лесу я не боюсь, – серьезно ответил Николас. – Я боюсь только волков. Но если с нами будет взрослый, я тогда вообще ничего не боюсь! Я согласен.
– Николас! – возмутилась Ава. – А меня и папу ты сперва спросить не хочешь?
– Папа не откажет, – резонно возразил ей брат. – Если с нами будет сын мэра, то он не станет волноваться. А еще мне надоело, что ты все время решаешь за нас обоих. Так что я пойду, а ты как хочешь.
Конечно, Ава тут же сказала, что пойдет, только спросит у папы. И пообещала наделать на всех бутербродов, если Генри возьмет на себя остальную провизию. Генри уточнил, подходят ли несколько пакетов с соком под это определение, и, получив утвердительный ответ, поскакал домой.
Отпроситься у Регины оказалось куда легче, чем думал Генри. Достаточно было сказать, что он хочет погулять возле Старого моста, и не упоминать Августа и остальных.
Когда на следующее утро Генри подошел к мосту, побулькивая бултыхающимся в рюкзачке соком, Август уже был на месте, заспанный и не слишком дружелюбно настроенный.
– И где они? Твои подопытные…
– Они не подопытные. Мы будем за ними присматривать. А вот и они. – Генри приложил руку козырьком ко лбу, чтобы лучше разглядеть две маленькие фигурки, спешащие к ним по дороге.
– Николас проспал, – коротко объяснила Ава их опоздание.
От моста вдоль ручья вилась тропинка, то убегая в сторону, чтобы обогнуть заросли по берегам, то возвращаясь к самой кромке воды. Вскоре они дошли до места, где берег был пошире и незаметно превращался в ровную лужайку, поросшую зеленой травой, на которой так и хотелось посидеть и отдохнуть. Август спустил рюкзак с плеч и скомандовал:
– Стой!
– Что случилось? – взволновался Генри.
– Ничего. Я еще не завтракал, поэтому предлагаю устроить привал.
– Давайте остановимся ненадолго, – поддержала его Ава. – Лужайка просто чудесная, и Николас немного устал.
– Ничего подобного! – возмутился Николас… и плюхнулся на траву.
Генри последовал его примеру, и вскоре над полянкой повисло молчаливое сопение и чавканье.
Покончив с провизией, они пошли дальше. Вскоре ручей изогнулся вопросительным знаком, а за деревьями показалась голубая полоска озера.
– Мы почти у границы, – украдкой шепнул Генри Августу. – Будь начеку.
Август вздохнул и мысленно взмолился, чтобы не произошло ничего экстраординарного.
Озеро оказалось небольшим и почти идеальной круглой формы. Берег был усыпан большими и маленькими валунами: некоторые из них лежали прямо в озере – например, совсем рядом с тем местом, где они вышли, над водой футах в семи от берега возвышался огромный, чуть покатый камень, к которому вела цепочка камней поменьше.
– Ух ты! – восхитился Николас, быстро пробежал по этой «дорожке» и вскочил на камень. – Я как будто на необитаемом острове! Ава, смотри, как здорово! Сними меня на те…
Но эпической фотографии так и не суждено было появиться на свет, потому что в этот момент Николас поскользнулся. Раздался всплеск, и послышался громкий испуганный крик Авы:
– Спасите его! Он не умеет плавать!
Как был, Август бросился в воду. Озеро оказалось довольно холодным и неожиданно глубоким. Возле камня поплавком выскочила макушка Николаса.
– Эй, а я плаваю! – восторженно завопил он. – Я научился… буль-буль… – Он скрылся под водой, но почти сразу вынырнул обратно и по-собачьи заколотил руками и ногами. – Ава, я…
– Хватит, наплавался.
Август ухватил мальчишку за шиворот и отбуксировал к берегу, по которому бестолково метались Ава и Генри. Он проклинал про себя воду, с которой у него еще с прошлой жизни были весьма непростые отношения, настырного сыночка Эммы и свою идиотскую покладистость.
– Все, нагулялись, – провозгласил он, стаскивая с себя куртку и накидывая ее на дрожащего, но по-прежнему восторженно вопящего сестре «Ты видела, как я плавал?» Николаса.
– А как же… – робко заикнулся Генри.
– Считай, что это граница, – отрезал Август. – И Николас ее нашел. Идем, мне еще с мистером Тиллманом объясняться.
– А давайте зайдем к вам, – вдруг предложила Ава. – Отец отпустил нас на весь день – до вечера Николас сто раз высохнет.
Август вздохнул, оглядел ребят и подумал, что слишком дорого ему встал давнишний побег из приюта. Глава девятая, в которой мистер Голд совершенно окружен водой Глава девятая, в которой мистер Голд совершенно окружен водой
ождик лил, лил и лил. Арчи Хоппер сказал себе, что никогда за всю свою жизнь не видел столько дождя сразу. А дождь лил, лил и лил. С утра до вечера. День за днем.
Арчи пришлось отменить все сеансы на неделю вперед – улицы превратились в неглубокие грязные реки, и никому не хотелось выходить из дома. Теперь он коротал время в обществе верного Понго и подумывал о том, чтобы предпринять поход в заведение Бабушки. Там, по крайней мере, было бы весело. В самый разгар этих размышлений зазвонил телефон. Арчи с некоторым удивлением поднял трубку.
– Алло? Генри! Рад тебя слышать. Как ты?
– Скучно, мистер Хоппер, – пожаловался мальчик. – Сижу дома, как приклеенный. Вот скажите, какой толк в таких потрясающих вещах, как потопы и наводнения, если тебе не с кем даже о них поговорить?
– Ну… ты всегда можешь позвонить мне или мисс Свон, – туманно ответил Арчи.
– Нет, Эмме точно не могу, она сейчас занята: обходит дома, чтобы проверить, не пропал ли кто-нибудь. Кстати, она сказала, что мистера Голда нет на месте.
– Странно… куда он мог деться? – удивился Арчи. – Сомневаюсь, что он бы стал в такую погоду собирать ренту, а больше ему идти некуда…
В трубке повисло сосредоточенное молчание, а затем Генри коротко вскрикнул, как будто его осенила неожиданная мысль.
– Я знаю, где он! И только вы, мистер Хоппер, можете ему помочь!
– Ты уверен, Генри? – Арчи подумал, что сейчас наверняка услышит очередную фантазию. И не ошибся.
– Понимаете… это секрет. Но не так давно я помог сбежать из больницы одной девушке. – Генри сделал паузу, видимо, не решаясь продолжить.
– Правда? – Арчи изобразил дружеский интерес, хотя… ему действительно было интересно. – И что это за девушка?
– Арабелла Френч, – почти неслышно прошептал мальчик.
«Но она же умерла!» – чуть было не воскликнул Арчи, но сдержался. В конце концов, он свой диплом не на базаре купил. Вместо этого он спросил:
– Но почему об этом никто не узнал?
– Потому что мы наткнулись на мистера Голда, и он неожиданно предложил свою помощь. Мы отвели Арабеллу в лесную хижину, и Голд пообещал, что позаботится о ней. Я уверен, что он сейчас там, с ней. Мистер Хоппер, вы должны их спасти!
– Я?! – опешил Арчи.
– Вы! Никто, кроме меня и вас, не знает, что они там. Эмма занята, Мэри Маргарет… она не справится. А остальные мне не поверят! – зачастил Генри, глотая буквы и целые слоги.
– Хорошо-хорошо, я понял. Что ты предлагаешь?
– Сходите к лесной хижине, и если мистер Голд и Арабелла там, скажите Эмме. Вам она поверит. – Судя по голосу, Генри не очень-то надеялся, что Арчи его послушает.
Однако Арчи чувствовал, что засиделся дома и даже десятиминутные пробежки с Понго по естественным надобностям последнего не спасают от скуки.
– Отличная идея! – с воодушевлением ответил он. – Пойду собираться.
– Потом расскажете, чем все закончилось?
– Обязательно.
На улице ожидаемо оказалось море разливанное, но резиновые сапоги и дождевик защищали вполне сносно. В лесу дело обстояло куда хуже: ручей поднялся, превратившись в бурный поток, все овраги были залиты водой вперемешку с ветками, кое-где крутились мутные водовороты – такие места Арчи старался огибать по широкой дуге.
И все еще лил дождь.
Хижина стояла на берегу маленького озерца, поэтому Арчи ожидал, что ее подтопит. Но не ожидал, что ее зальет чуть ли не по самые окна. А на двускатной крыше действительно сидели двое – мистер Голд и какая-то незнакомая девушка, которую тот укрывал одеялом и держал над ее головой зонтик. Сам Голд сидел в мокром костюме и периодически тоненько чихал.
– Эй! – крикнул Арчи и помахал рукой, привлекая к себе внимание.
Услышав его голос, мистер Голд с трудом поднялся на ноги, едва не сверзившись с крыши.
– Мистер Хоппер! – обрадовался он. – Как же я рад вас видеть!
Тем временем Арчи пытался сообразить, как бы подобраться к хижине поближе. По всему выходило, что без лодки это будет чистым самоубийством. Он нахмурился, вспоминая, у кого можно достать лодку, и первым на ум пришел Лерой – вроде бы у него была не только яхта, но и обычная резиновая лодочка.
– Мистер Голд, я не могу к вам подойти – слишком глубоко. Я схожу за лодкой! Я быстро!
Голд посмотрел вниз, на воду, потом на Арчи.
– Да, хорошо! Только поторопитесь, вода продолжает подниматься! – и снова уселся рядом с девушкой, которая за все время не проронила ни слова.
Обратная дорога оказалась сложнее: приходилось прыгать по холмам, превратившимся в островки. Понго справлялся с этим куда быстрее Арчи, поэтому упрыгал далеко вперед – и свернул не к городу, а к общине монахинь.
– Куда ты! Понго, вернись немедленно! – Арчи, задыхаясь, пытался угнаться за псом. Но куда там! Вскоре Понго уже стоял на крыльце и скребся в дверь. – Понго, ты рехнулся?! – возопил Арчи, но резко осекся. Потому что открыл дверь собаке не кто иной, как Лерой.
Арчи удвоил скорость.
– Лерой, вас-то мне и надо! Здравствуйте.
– И вам не хворать. – Лерой смотрел настороженно. – Чего надо?
– Не могли бы вы одолжить резиновую лодку? В лесу застряли двое, – Арчи благоразумно решил не уточнять, что один из двоих – мистер Голд, чтобы не получить вместо лодки от мертвого осла уши.
Лерой пожал плечами.
– Ладно, почему нет? Христианское милосердие и все такое…
Оставив Понго у монахинь, которые тут же принялись вытирать пса лохматым полотенцем и угощать бисквитами, Арчи побрел за Лероем, что было уже непросто, потому что вода поднялась выше колен и заливалась в сапоги.
Уже возле своего дома, надув лодку и навесив мотор, Лерой вдруг спросил:
– А вы умеете с ней управляться?
Арчи замялся.
– Ясно. Тогда я поплыву с вами. Неохота потом отдуваться, если вы вмажетесь в дерево.
И они поплыли.
Тут можно еще долго описывать, как Лерой уверенно правил лодкой; как они едва не застряли в развилке неожиданно выросшего на пути дуба; как Лерой увидел, кого они плывут спасать, и едва не повернул обратно; как Арчи уговорил его этого не делать, напирая на христианское милосердие и то, что уж девушка точно заслуживает быть спасенной; как они сняли с крыши мистера Голда и Арабеллу, и потом Лерой, хорошенько рассмотрев, какие они мокрые и жалкие, и наслушавшись чихания мистера Голда, протянул тому фляжку с виски; и как они добрались до общины, потому что она была ближе всего, и спасенных немедленно увели сушиться и отогреваться, а спасителей осыпали похвалами (Астрид так вообще кинулась обниматься и целоваться); и как потом Лерой отвез Арчи и Понго домой и вернулся за новой порцией похвалы, а Арчи, как и обещал, позвонил Генри и все-все ему рассказал…
Ну, эта история здесь, по сути дела, кончается, а автор так устал от этой последней фразы, что тоже не прочь бы кончить, но никак нельзя не рассказать о том, что было позже.
Потому что позже, когда все высохло, и все ручейки в лесу стали опять маленькими и хорошенькими, и вода в тихих, сонных лужицах только грезила о великих делах, которые она совершила, мистер Голд (когда, окруженный нежной заботой Арабеллы, выздоровел от простуды) пришел к Лерою и предложил прогуляться до озера. Они шли молча, и Лерой недоумевал, что от него могло понадобиться этому вредному мужику.
– Слушайте, если вы насчет яхты, то я ее больше не продаю, – наконец сказал он, потому что больше ничего ему в голову не пришло.
– Я не собираюсь ничего покупать, – мягко улыбнулся Голд. – Напротив. Вы помогли мне и очень дорогому мне человеку. И я хочу сделать вам небольшой подарок.
Они как раз вышли к пирсу, и Лерой ахнул.
Рядом с его видавшей виды малюткой стояла белоснежная красавица-яхта, пахнущая лаком и деревом, сияющая начищенной медью и стеклом иллюминаторов.
– Вы это заслужили. – Голд протянул ему ключи.
Лерой на подгибающихся ногах поднялся по трапу, провел ладонью по борту и посмотрел на Голда.
– Как мне назвать ее? «Золотая»*? – Лерой невольно усмехнулся.
– Назовите лучше «Астрид». Она полностью ваша. Да и имя это более… счастливое.
Мистер Голд повернулся и захромал обратно. А Лерой остался осматривать свою новую яхту.
И, по-моему, он все это вполне заслужил.**
А как вы считаете?
____________________________________________________________________
* Игра слов: фамилия Голд созвучна с английским «gold» - золото.
** Если кто-то думает, что мистер Голд неблагодарно забыл про Арчи Хоппера, то нет – его он освободил от ренты. Совсем. Глава десятая, в которой думают о доме Глава одиннадцатая, в которой Генри совершает великий подвиг Глава двенадцатая, в которой Мэри Маргарет устраивает вечеринку, а Дэвид уезжает Глава тринадцатая, в которой мы оставляем Эмму и Генри на Старом мосту |