Роскошный атмосферный фильм. Очень чувственный, тягучий и жуткий. Местами пронзительный и очень жестокий. Временами натуралистичный, а временами пропитанный готическим духом Эдгара По. Полные два часа длится мракобесие и джаз.
Колин Ферт - прекрасен. Его лорд Генри - вот кто настоящий злодей этого фильма, доктор Франкенштейн, породивший бездушное чудовище. Нет, не так. Изуродовавший и отравивший чистую душу красивого юноши, а потом ужаснувшийся тому, что совершил. И решивший уничтожить монстра. Но даже это ему не удалось, потому что Дориан сам - сам! - не захотел спасать тело, попытавшись спасти душу. Может быть, у него получилось, портрет ведь вновь стал прекрасен. Лорд Генри - это у него не было души. Трус, отчаянно жаждавший наслаждений, но боявшийся их, лишь говорящий, но не делающий. Избравший цинизм, как щит между собой и миром.
Бен Барнс - совершенен. Он может сколько угодно отличаться от книжного золотоволосого и голубоглазого Дориана. Но в его глазах проживает свою страшную и бесконечно долгую жизнь Дориан Грей. Они - самое главное воплощение падения человека. Наивные и широко открытые вначале, они все больше пустеют, затем наполняются отчаяньем и любовью. И осознанием безнадежности этой последней чистой искры в своей душе. Я верю, что любовь его очистила, что его душе был дарован хотя бы покой.
Сцены Лондонского дна великолепны. Эротические, коими наполнено не меньше половины фильма, завораживают, внушают трепет и отвращение, но все равно притягивают. Давящая обстановка домов, лживые балы, тесный театрик, притон, тонущий в вязком опиумном дыму - они настолько реальны, что хочется, выйдя из зала, проветрить шубу, чтобы она не пахла сладковато-острым запахом порока.
Я пришла домой три часа назад. Но до сих пор, когда я закрываю глаза, передо мной встает Дориан Грей, вцепившийся руками в решетку, его мокрые и отчаянные влюбленные глаза - глаза того мальчишки, что приехал в Лондон 25 лет назад, и тихий лихорадочный шепот:
"Мое сердце всегда с тобой. Все мое сердце."